«Применят, судя по всему, к арестованным руководителям разных ведомств»
Первый «вор в законе» может быть привлечен по новой статье 210.1 УК РФ «занятие высшего положения в преступной иерархии», предусматривающей наказание до 15 лет лишения свободы. Именно ее инкриминируют Николаю Кузьмичеву, известному как «Коля Томский», которого задержали на днях в Томской области сотрудники Росгвардии. В зале суда, принявшего решение о его аресте на два месяца, обвиняемый отрицал, что является «вором в законе». Значит ли это, что он отказался от «статуса»? И будет ли на Кузьмичеве «обкатан» новый закон?
Причем на следующий день после ареста Коли Томского правоохранители заявили о задержании «членов ОПГ, возглавляемой Олегом Пироговым» (его называют вором в законе по кличке Циркач), которые занимались вымогательством и похищением людей в Подмосковье. И, хотя сам Циркач не совершал преступления, по нашим данным, к нему тоже будут «примерять» статью 210.1 УК. Тем более, что Пирогов во время недавнего профилактического задержания прямо на камеру говорил: «Я вор в законе и горжусь этим».
Мы узнали, что думают об этом люди, знакомые с криминальным миром.
– В связи с этим законом просьба ни в коем случае не назвать меня «авторитетом», – начал нашу беседу «гангстер в отставке», известный тем, что написал книгу о «подвигах» ОПГ в «лихие 90-е», Михаил Орский. – Закон? Я ознакомился с ним сразу, как только он появился в доступе, и пребываю в некотором недоумении.
– Поразили большие сроки — от 8 до 15 лет лишения свободы?
– Не только. Мне кажется, что закон направлен не против традиционных «воров в законе», с которыми государство отлично может расправиться в любой момент.
Приведу цифры. Сегодня в России 442 действующих «вора в законе». Из них 270 по национальности этнические грузины. Уже до принятия закона наблюдалась следующая тенденция: как только освобождался из мест лишения свободы очередной грузинский «вор», ему ему вручалась портянка (документ — прим. автора) о лишении российского гражданства и депортации. Тем из них, кто задерживался в России на свободе, вменяли реальные и мнимые правонарушения или подбрасывали наркотики. В итоге все равно выдворяли из страны. Я думаю, подобная практика в ближайшее время будет применена к ворам азербайджанского и армянского происхождения (пока таких случаев не было).
Но продолжим считать «авторитетов». Если мы отбросим несколько чеченцев и абхазов, семь евреев и одного немца, то что мы имеем в остатке? 51 славянский вор. Неужели ради них был принят этот закон?
– Интересная у вас калькуляция.
– Но она реальная. И я не верю, что закон писался, чтобы расправиться с полусотней авторитетов. Тем более, что они поддерживают порядок в криминальном мире.
– Вы про тот случай, когда к ним обращались перед проведением чемпионата мира по футболу?
– Например. Славянские авторитеты, или, как выражаются авторы нового закона, люди, занимающее высшее положение в должностной иерархии» тогда не подвели.
– А может быть, закон направлен в целом против ОПГ?
– Надо признать, что Владимиру Путину удалось сломать хребет традиционной организованной преступности. Бригад, бандитов, подобных тем, что были в 90-е, давно нет. Нет «стрелок», на которые приходят по сотни накачанных парней в золотых цепях, и т. д. Это теперь предмет фольклора.
Таких ОПГ в принципе не осталось, кто бы там что ни говорил. Кто-то убит, кто-то посажен, кто-то остепенился и ушел в бизнес, кто-то (спортсмены) вернулись к профессии и открыли клубы, тренируют детей, а кто-то (как я) занялся творчеством.
– Все-таки как отнеслись к закону ваши «авторитетные товарищи»?
– Мои бывшие коллеги поначалу были очень встревожены. Никаких шапкозакидательских настроений из серии «жили-были, не пропали и теперь не пропадем» в этой среде нет.
Но, к счастью, наши правоохранители (по крайней мере такое сложилось впечатление в первое время после принятия закона) оказались умнее, чем ожидали остатки традиционного преступного сообщества. И мы поняли: закон направлен не против уцелевших «осколков», а против расхитителей «социалистического имущества». Его применят, судя по всему, к арестованным руководителям разных ведомств. И это правильно, потому что традиционная блатная преступность для экономической безопасности страны угрозы не представляют. Какой-нибудь полковник-силовик по факту украл больше, чем все блатные вместе взятые.
– То есть «воров в законе» новый закон особо не коснется?
– При желании он может коснуться кого угодно. Но на месте мыслителей из МВД я бы не сажал оставшиеся 50 «воров» на десятилетия, не высылал и не прессовал, а оставил в покое. Приведу для аналогии Японию. Государство там сейчас лояльно относится к якудза, а ее представители четко следуют установленным правилам.
… Коля Томский и Циркач, как пояснили в криминальной среде, никогда не были значимыми фигурами. Хотя Пирогов и кичился своими связями с Шакро Молодым. Таких, что называется, не жалко наказать, чтобы продемонстрировать, что закон все-таки начал работать.
Интересно, что главные «воры в законе» часто числятся законопослушными гражданами. На них даже штрафов за нарушение ПДД нет. Предъявить им что-то кроме того, что они себя считают «авторитетами», невозможно. Раньше силовики «выкручивались» тем, что подбрасывали наркотики (побывав на нескольких судебных процессах над «вором» по кличке Костыль, лично убедилась, как это работает). Теперь же, после принятия закона, и подбрасывать ничего не нужно. Может ли утвердительный ответ на вопрос под камеру «Вы являетесь «вором в законе?» считаться весомым доказательством?
– Нет, это не так, – утверждает известный адвокат Александр Гофштейн (защищал Шакро). – Мало ли человек в чем признается. Вдруг это самооговор? Необходимо подтверждении вины, полученной в ходе расследования и зафиксированной в материалах дела.
Верховный суд РФ, к слову, еще два года назад в постановлении Пленума отметил: признание не может служить единственным основанием для обвинительного приговора
